Каюр 2082 - Страница 45

Что-то неосознанное, похожее беспокойство шевельнулось в душе.

Наконец мы ткнулись в неприметную, сливавшуюся с фоном стены, дверь.

Комнатка была небольшой, но довольно приятной, несмотря на полное отсутствие окон и маниакальную геометричность. Возможно потому, что к монотонной серо-стальной облицовке стен здесь примешивались и другие цвета. На одной даже висел небольшой пейзаж: бледная городская осень.

- Ждите здесь, - сказал секретарь и остался снаружи.

Я огляделся придирчивей.

Строго посередине стоял круглый стол, на котором лоснились блики от люстры. Люстра свешивалась аккуратно над его центром. Да и сам стол не менее геометрически правильно вписывался в квадрат помещения. Стульев было всего два.

- Однако, - только и подумалось мне, когда ожидание затянулось.

Хозяин появился неожиданно и беззвучно. Откуда-то слева, из-за плеча, словно от стены отделился. Однако мне удалось заметить, как сомкнулась за спиной вошедшего дверная щель. Не та, в которую меня впустили. Очевидно, догадался я, что это помещеньице примыкало к кабинету, где отбывало присутствие это ответственное лицо. Настолько ответственное, что даже имя его секретарь избегал произносить всуе.

Как правило, клиенты предпочитали общаться со мной тайком.

- Прошу. - Генерал указал на стул. - Вы не промокли? Льет второй час, - констатировал босс, как будто он, а не я совершил путешествие по промозглой улице.

- Кажется, действительно что-то мокрое моросит.

- Вас не промочило? На завтра уже обещали снег.

Говорил он чрезвычайно отчетливо, темп речи был ниже среднего, а голос его немного скрипел.

- Врут, как обычно, - поддержал разговор я.

- Это мне знакомый синоптик сказал. Он никогда не ошибается. Наверное, потому, что работает не по специальности.

Внешность - самая изменчивая характеристика для идентификации. Однако я по профессиональной привычке в первую очередь обращал внимание на тела. Телу ответственного лица было лет пятнадцать. По талии оно стало уже оплывать, несмотря на возможности медицинской технологии и фармацевтики, а так же на запас прочности тел. А может, хозяин просто не считал нужным следить за своей временной фигурой. Поддерживать в ней тонус, упругость, жизнь. В конце концов, за лишением жизни и обратился он ко мне, скорее всего. Впрочем, он сам - бывший плантатор плоти, и знает о телах больше, чем я.

- Разговор не записывается и не транслируется, - обнадежил меня он. - Кстати, как у вас с юмором?

- Думаю, что неплохо.

- Тогда все последующее не принимайте слишком всерьез. Можете смеяться в особо интересных местах. Похохатывать.

Он и сам хохотнул. Я же вежливо улыбнулся.

- Ну вот, вы уже и смеетесь. Значит, контакт есть. Зовут меня Анатолий, на случай, если не знаете. Гартамонов, многим нравится Гарт, можете и вы - без церемоний. Возможно, позже еще ближе знакомство сведем. Или разойдемся с миром и юмором. Про вас я немного знаю. Еще бы! - неожиданно воодушевился он. - Ведь вы были первыми!

Я мгновенно понял, что он имеет в виду.

Первое время, как только меня рассекретили, я пытался найти соузников по Силзаводу. Я не знал их имен, а видеться нам в период нашего заключения не давали. Было время эйфории, неразберихи - в общем, бардак. В этом бардаке мы и затерялись. Архивы, как водится в таких случаях, оказались утрачены. На мои обращения через Сеть и СМИ никто не откликнулся. Для этого могут быть следующие причины. Либо текущая конфигурация этих личностей не хранит информации о столь давнем прошлом (принудительная или добровольная стерилизация памяти - тогда запретов на это не было, глюки и гличи при несовершенном тогда еще трафике, потери при восстановлении). Либо в этом далеком прошлом за фигурантом такое числится, что лучше жить тихо и позывных не подавать. Сейчас, зная идентификационные данные, можно было, конечно, любого найти, отследив по фанку. Но в то время еще не было базы фанков, и соответственно, идентификации по ним. Со временем к идее найти этих моих современников я охладел. Не исключено, что прочие ветераны безвозвратно мертвы, не дожив до эры принудительного бессмертия. В таком случае могу с большой вероятностью считать себя старейшим жителем на земле.

- Расскажете про эксперимент? - сказал Гартман.

О том, как мне первый раз поменяли тело?

- Предпочитаю удачное сокращение - 'экс', - сказал я. - Уж очень напоминало экспроприацию.

Это событие с превеликой предосторожностью произошло в 2032 году. Меня вызвали в паспортный стол - якобы для сверки данных. И я пришел - красивый, семидесятидвухлетний, хотя сначала, получив повестку, отнес этот визит к разряду необязательных, коими следует пренебречь. Майор Шмелева показалась мне женщиной бестолковой. Она то и дело хваталась за телефон, дважды выбегала из кабинета, как будто ее простейшая деятельность непременно требует суеты. А однажды в кабинет вошел какой-то подтянутый господин, взял со стола, не глядя, пару бумаг, при этом излишне внимательно взглянув на меня и совсем не взглянув на майоршу. После чего Шмелева, свободно вздохнув, выпроводила меня вон.

Я чуть помолчал, подбирая слова, чтобы не сболтнуть лишнего.

- Этот господин непременно объявится позже, - предположил Гарт, заполняя паузу.

- Совершенно верно, - сказал я.

Неделю спустя, вызвав такси (аэропорт, далее - рейс на Ростов), я обнаружил за рулем этого господина. С тех пор я не доверяю такси. Думаю, что под моей фамилией в Ростов полетел другой человек. А Григорьев Иван Михайлович (псевдоним Грим, детская кличка Кощей - зачем-то приврал я) прекратил свое земное существование. Когда меня выпустили из шарашки - с чипом в башке и с подпиской о неразглашении - я был уже Андреем Торопецким.